"Чевенгур"

Пока только цитаты, отзыв позже напишу.

• "Главно, не надо этим делом нарочно заниматься – это самая обманчивая вещь: нет ничего, а что-то тебя как будто куда-то тянет, чего-то хочется... У всякого человека в нижнем месте целый империализм сидит..."
• В то время Россия тратилась на освещение пути всем народам, а для себя в хатах света не держала.
• Наша надежда стоит на якоре на дне морском
• Советский транспорт – это путь для паровоза истории
• Утром пришли четыре пожилых мужика и начали жаловаться: все власти их оставили, жить стало жутко. "Нам бы хоть кого-нибудь", – просили крестьяне. – "А то мы тут на отшибе живем – сосед соседа задушит. Разве ж можно без власти: ветер без начала не подует, а мы без причины живем".
• С ним можно проговорить всю ночь – о том, что покачнулось на земле православие, а на самом деле ему нужен был лес на постройку. Хотя хлысты он уже себе нарезал в бывшей казенной даче, а снова попросить лес хочет для того, чтобы косвенно проверить, что ему будет за прежнее самовольство.

"Ювенильное море" (2015-02-15)

"Ювенильное море" Платонова прекрасно. Зря я начал с "Котлована", которого надо брать вторым или даже третьим после "Моря" и "Чевенгура".

Нашел себя в следующей цитате.

девушки-техники работали, склонившись над чертежными досками; молодой инженер, поседевший от бурной технической жизни, проверял на логарифмической линейке расчеты техников и показывал изуродованным рабочим пальцем в просчеты и ущербы чертежей.

Повесть - песнь первой пятилетке. Её мотивы потом использовались в киноэпопее "Вкус хлеба" (1979). Одна из персонажей первого плана, Камшат Сатаева, кжется просто слеплена из Босталоевой.

В 1931 году Сталин отрецензировал повесть Платонова "Усомновшийся Макар" кратко: «Талантливый писатель, но сволочь». В "Море" эта краткая характеристика используется часто и всегда носит деловой характер.

– Вы сволочь! – произнесла Босталоева. – Дайте мне ваш бумажный план, я выдумаю вам гвозди!

Ответственный исполнитель сначала составил акт об оскорблении себя в присутствии свидетелей, а затем дал ей план, поскольку это было его обязанностью.

– А вы не обидитесь? – спросил директор, бдительно наблюдая кабинет: нигде не слышно было шагов, телефон молчал, вентилятор гудел ровно, как безмолвный.

– Не обижусь, – ответила Босталоева, – потому что я привыкла... Прошлый год я достала кровельное железо, мне пришлось за это сделать аборт. Но вы, наверно, не такая сволочь...

В книге много и других фраз, способных быть разобранными на цитаты.

– Колхоз держится только во мне, – сообщил Умрищев. – Вот здесь, – Умрищев прислонил ладонь к своему лбу, – вот здесь соединяются все противоречия и превращаются силой моей мысли в ничто. Колхоз – это философское понятие, старушка, а философ здесь я.

В глубокую осень из Ленинграда в Гамбург отплыл корабль. На борту корабля находились инженер Вермо и Надежда Босталоева. Они имели командировку в Америку сроком на полтора года, чтобы проверить там в опытном масштабе идею сверхглубокого бурения вольтовым пламенем и научиться добывать электричество из пространства, освещенного небом.